Андре Бьёрке - Паршивая овца [Мертвецы выходят на берег.Министр и смерть. Паршивая овца]
Наша лошадка неспешно трусила домой, а мы обменивались впечатлениями. Карстен выразил восхищение обширными познаниями Пале в области оккультизма, а также его разносторонней образованностью. Арне отдал должное его кухне и винному погребу. Моника заметила, что, по ее мнению, Пале настоящий домашний тиран, причем самого неприятного свойства, с чем я не мог не согласиться. И вместе с тем мы все поддались обаянию его личности.
Недалеко от Каперской усадьбы нас ожидал сюрприз. До сих пор я только слышал рассказы о чудесах, творящихся в усадьбе, и относился к этим рассказам с изрядной долей скепсиса. Ведь нам, юристам, известно, что показания свидетелей порой бывают далеки от истины. Теперь я имел возможность сам оказаться в роли свидетеля.
По дороге навстречу нам бежала женщина. Время от времени она останавливалась, чтобы перевести дух, но потом снова пускалась бежать, словно что-то страшное вынуждало ее к этому. Когда женщина была от нас метрах в ста, мы узнали Марию. Такой марафон был не для ее комплекции, однако она выжала из себя все, что могла. Лицо у нее потемнело, и дышала она как загнанная лошадь. В глазах метался неприкрытый ужас.
— Собака! — задыхаясь крикнула она, подбегая к коляске. — Собака! Тасс! Ужас-то какой, батюшки мои!
— Мария, что случилось? — воскликнул Арне, помогая ей сесть в коляску. Мария упала на сиденье, как большая подстреленная птица. Моника обняла ее, стараясь успокоить, через несколько минут, когда первые меры по спасению были приняты, Мария пришла в себя настолько, что смогла рассказать о случившемся.
Тасс весь вечер бегал по усадьбе, а полчаса тому назад прибежал на кухню, чтобы его покормили. Но вел он себя как-то странно: недовольно рычал, принюхивался, будто на кухне пахло чужим, лаял, глядя на лестницу, и яростно царапал лапой дверь. Мария машинально открыла дверь в прихожую, и Тасс стрелой бросился по лестнице на второй этаж. Мария слышала, как он пробежал по коридору прямо в Желтую комнату. Дверь в нее, должно быть, была приоткрыта, потому что Мария слышала, как она распахнулась настежь. Через мгновение по всему дому разнесся душераздирающий собачий вой. От страха Мария выронила две тарелки, и они разбились. Вой длился не дольше секунды, потом стало тихо как в могиле. Что случилось с собакой? Мария не осмелилась подняться наверх, а предпочла бежать нам навстречу. Пока Мария говорила, на щеках у нее выступили красные пятна.
Лошадь остановилась перед домом, мы спрыгнули с коляски и бросились в кухню, дверь которой Мария оставила открытой. Перешагивая через несколько ступенек и обгоняя друг друга, мы поднялись на второй этаж и выстроились перед дверью Желтой комнаты — она была закрыта. Мы вдруг оробели. Я видел, что Арне очень взволнован; как тогда в Осло, его правый кулак непроизвольно то сжимался, то разжимался. Однако Арне первый набрался смелости, небрежным движением положил два пальца на ручку двери и нажал на нее. Мы вошли в комнату следом за ним.
И тут меня словно ударило электрическим током. Перед нами в луже крови лежал несчастный шпиц, на груди у него зияла рваная рана. Морда была изодрана, как будто ее нещадно драли когтями.
Мы оцепенели. Первым опомнился Карстен.
— Поздравляю. Вот и началось… — пробормотал он.
Глава пятая ЭКСПЕРИМЕНТ СО СТАРЫМ КОМОДОМ
— А я считал, что отправляюсь в увеселительную поездку, — сказал Арне, отряхивая брюки после того, как стоял на коленях и обследовал мертвую собаку. — Я уже собирался уехать в Осло завтра утром, поскольку думал, что ввел Пауля в курс дела. Однако, видно, придется задержаться. Вот черт! Но я не уеду отсюда, пока не выясню все до конца!
Карстен победоносно улыбнулся. Он был похож на пророка, который предвещал конец света, а ему не верили, и вот теперь все убедились.
— Ну а теперь попробуй дать хоть какое-нибудь рациональное объяснение случившемуся, — с иронией предложил он. — Чужой не мог попасть в дом. Парадную дверь ты запер перед нашим отъездом, а черный ход ведет через кухню, где неотлучно находилась Мария.
— Мария могла выйти на несколько минут, — вмешался я. — Допустим, она спустилась в погреб, зашла в одну из комнат — в это время кто-то вполне мог прокрасться в дом.
— Собака подала бы голос.
— Она и подала.
— Верно, — согласился Карстен. — Но не раньше, чем этот таинственный мистер Икс уже пробрался в комнату. Вообще-то известно, что собаки и многие другие животные чуют и угадывают то, что еще скрыто от людей.
Арне натянуто улыбнулся.
— То есть ты хочешь сказать, что убийца — назовем его так — вдруг оказался в доме? Что он, существо сверхъестественное, проник в дом сквозь крышу или стены?
— Совершенно верно, — Карстен с достоинством опустился в старинное кресло.
— И это говорит человек, который называет себя автором детективных романов? Я полагал, что это ремесло требует от писателя умения анализировать ситуацию, по крайней мере, если она не слишком сложна. А уж объяснить, как злодей проник в дом, проще простого. Одних окон здесь сколько, он мог открыть любое. Да и кто знает, может, он отмычкой открыл парадную дверь.
— Но какие мотивы могли заставить его убить несчастную собаку? — спросила Моника.
Она стояла рядом со мной и была белее мела. Я заметил, что она дрожит.
— Очевидно, что-то в доме интересует этого человека, — ответил Арне. — Чего-то он здесь ищет. И вполне естественно, что ему пришлось убрать собаку, ведь она могла найти его по следу. Если согласиться с тем, что это тот же человек, которого здесь раньше уже принимали за привидение, то, скорее всего, у него есть свое заветное окно, через которое он забирается в дом, например в одной из нежилых комнат, куда никто не заходит. Не удивлюсь, если в таком большом доме он уже облюбовал себе комнату и ночует там в спальном мешке. Ну а иногда выходит в коридор и изображает привидение, если ему кажется, что для этого настал подходящий момент. Вполне возможно, что он и сейчас прячется где-то поблизости. Поэтому я предлагаю обследовать весь дом. Давайте одну за другой прочешем все комнаты.
Предложение было не слишком заманчивое, но ничего другого нам не оставалось. Вооружившись карманными фонариками, мы обшарили весь дом, от огромного чердака до большого и холодного, как склеп, подвала, но нигде не обнаружили свежих следов чужого человека. Всюду, где еще не успела убрать прислуга Арне, уже больше ста лет не ступала нога человека. Мы вошли в комнату, которую Арне почему-то не показал нам, когда первый раз водил по дому. Лучи наших фонариков скользили по пыльным стульям, столу, половицам. Окна и двери были тщательно закрыты, и ничего не указывало на то, что хотя бы одно из окон могло недавно открываться.
